Согласно договору, подписанному в Пизе, первосвященник брал на себя обязательство воздвигнуть "искупительный" монумент и навсегда изгнать корсиканцев из церковной области.

Первое, что сделал Александр седьмой, возвратившись в Рим, это заявил, что не собирается выполнять обещаний, вырванных силой, и официально отказывается от выполнения условий Пизанского договора.

Одновременно он продолжал разыгрывать перед французским двором смиренную покорность и даже поручил своему племяннику передать Людовику четырнадцатому глубокие извинения. Прелат имел и дополнительное поручение - нажать на все пружины и вызвать во Франции беспорядки. Кардинал сразу же установил связь с иезуитами, которым от лица своего дяди предписал объявить тайную войну королю. Привыкший к распутной жизни святого отца, молодой кардинал и в Париже целиком окунулся в развлечения. Среди придворных дам нашлось вдоволь красоток, стремившихся приобщиться к благодати путём интимного контакта с посланцем наместника Христа. Достойный племянник Александра седьмого не пренебрегал и молодыми чиновниками, и его скоро наградили прозвищем Дитя Содома.

Распутная жизнь папского племянника в Париже ввела Людовика четырнадцатого в заблуждение относительно истинных целей его пребывания во Франции. Однако, публикация некоторых работ, где подвергался критике авторитет королевской власти, вселила в Людовика некоторые опасения. Желая внести ясность и найти главного зачинщика, он приказал наложить арест на две книги иезуитского происхождения. Он добился осуждения их Сорбонной, а сам стал дожидаться откликов святого отца.

Поведение папы целиком подтвердило подозрения короля. Александр седьмой разразился устрашающей буллой, в которой объявлял решение Сорбонны позорным, самонадеянным, наглым и под страхом отлучения от церкви запрещал духовным лицам считаться с ним.

Теперь Людовик четырнадцатый убедился в истинных намерениях папы, однако, решив, что ему выгоднее поддерживать с ним тесную связь, прибегнул к испытанному средству, чтобы завоевать расположение Александра седьмого: он переслал в Рим значительную сумму для закупки реликвий, которые король собирался распределить по разным церквам Парижа.

В восторге от подарка, Александр седьмой поторопился отправить требуемые реликвии, запакованные в три ящика, с приложением печати кардинала, которому было поручено хранение и продажа старых костей (это составляло одну из самых прибыльных отраслей в папской коммерции).

Случилось так, что епископ, которому было доверено вскрытие драгоценного груза, тайно симпатизировал янсенистам, оппозиционно настроенным по отношению к папе, и потому в глубине души был совсем не прочь подшутить над иезуитами и святым отцом.

Для исследования содержимого ящиков, полученных из Рима, епископ самым невинным тоном предложил привлечь анатомов, которые классифицировали бы и разобрали кости. Чтобы позабавиться на славу, епископ пригласил на экспертизу и кардинала - племянника папы.

Надпись на первом ящике гласила, что в нём лежат останки двух знаменитых мучеников. Однако, когда кости были извлечены, оказалось, что из них можно составить три скелета вместо двух. Кардинал объяснил это тем, что писец допустил описку, поставив вместо слова "три" "два".

Когда перешли ко второму ящику, обнаружился новый сюрприз: кроме человеческих костей были три ослиные бедренные кости, две собачьи голени и другие кости, принадлежавшие домашним животным.

Кардинал, посвященный в тайны Ватикана, конечно, хорошо знал цену реликвиям и с трудом сдерживал смех, душивший его. Но, чтобы спасти положение, он придумал следующее объяснение: "Вероятно, сатана сунул эти кости в останки почитаемых святых. Козни дьявола совершенно не поддаются учету. Братья мои, он хотел испытать вашу веру. Мы обманем его надежды и забудем об инциденте. Перейдём к третьему ящику".

Надпись на последнем гласила: "Голова святого Фортуната". Его вскрыли и действительно обнаружили прекрасно сохранившуюся голову покойника. Кардинал сиял: слава богу, обошлось без новых неожиданностей, которые вряд ли можно было бы объяснить вмешательством дьявола. Нет, то была настоящая голова, и никто не смог доказать, что она не принадлежала святому Фортунату. На беду, один из врачей, заметив в ней что-то подозрительное, бросил голову в кипяток. Почти тут же череп стал расползаться и потерял всякую форму: голова была сделала из картона.

Пристыженный кардинал поспешил ретироваться, что-то бессвязно бормоча. Забыв о своей профессиональной важности, врачи и янсенистский епископ проводили его громовым хохотом.

Людовику четырнадцатому был представлен подробный отчет об открытиях, сделанных при научном исследовании костей, присланных папой. В этом протоколе устанавливалось, между прочим, что человеческие кости - якобы первых веков нашей эры - принадлежали лицам, скончавшимся совсем недавно.

Можно было думать, что монарх, ставший жертвой мистификации, выбросит содержимое всех трёх ящиков. Ничуть не бывало! Король бросил в огонь протокол анатомов, строго-настрого запретив свидетелям экспертизы под страхом заключения в Бастилию разглашать её результаты. А присланные кости, за исключением испорченной картонной головы, были разосланы по разным церквам Парижа. И если нам скажут, что ослиные и собачьи кости творили чудеса, то мы не удивимся. Соедините наглость, жульничество и коварство священников с невежеством благочестивых верующих - и вы получите столько чудес, сколько захотите.

Реликвии, присланные Александром седьмым Людовику четырнадцатому, до сих пор украшали бы католические храмы Парижа, если бы их не сожгла вместе с прочим мусором Великая французская революция.

Впрочем, оберегая свои доходы, духовенство заботливо восполнило уничтоженные священные реликвии.

РЕЛИГИОЗНЫЕ НЕПРИСТОЙНОСТИ.

Климент IX

В 1667 году Александр седьмой умер. Через месяц римским первосвященником был провозглашён Климент девятый, слабый, апатичный и ленивый человек. Занимая апостольский трон в течение двух с половиной лет, он не ознаменовал своего понтификата ничем, что заслуживало бы особого упоминания.

Самой большой слабостью Климента девятого было пьянство. К тому же он был ещё и первостатейным обжорой. Количество снеди, поглощаемой им, изумляло даже тех, кто постоянно наблюдал его за столом.

Он умер в 1669 году от расстройства пищеварения.

На одном эпизоде из периода правления этого первосвященника стоит остановиться, ибо он характеризует некоторые церковные ритуалы той эпохи. После ряда недоразумений со святым престолом Людовик четырнадцатый, желая засвидетельствовать Клименту девятому своё уважение, попросил его стать крёстным отцом дофина; папа, конечно, с радостью согласился. И вандомский кардинал получил чрезвычайные полномочия - представлять его святейшество в качестве крёстного отца.

С окончанием церемонии кончались и полномочия вандомского кардинала, но в течение тех кратких мгновений, когда кардинал чувствовал себя облечённым папским достоинством, он вошёл во вкус и продолжал разыгрывать из себя папу. Он аннулировал брак своей племянницы, жены португальского короля, разрешив ей выйти замуж за дона Педру, брата короля и её любовника.

Ввиду того что это было явным превышением власти, решение аннулировали.

Папе предстояло восстановить первоначальное положение: разлучить жену короля с её избранником и вернуть её законному супругу.

Естественно, такой исход вовсе не устраивал влюблённых. Чтобы отвести нависшую над ними угрозу, экскоролева призналась, что она беременна и что она не может считать отцом короля, ибо ребёнок зачат от второго мужа; причиной же её разрыва с монархом явилось именно его бессилие. Аргумент довольно веский! Но дон Педро нашёл другой довод, более убедительный. Зная продажность духовных лиц, он послал Клименту девятому богатые дары, и тот сразу одобрил решение вандомского кардинала. А так как изложить в булле подлинную причину, побудившую его сделать это, было невозможно, папа выразил строгое порицание португальским епископам, предварительно не подвергшим супругов испытанию.

Это испытание представляет собой старинный церковный обычай. Духовные судьи поручали экспертизу врачу, хирургу и матроне.

После предварительных обследований супруги обязаны были лечь в постель в присутствии экспертов, причём, полог оставался приоткрытым, несмотря на протесты жены или мужа. Затем, когда оба выходили из алькова, эксперты приступали к новому обследованию. После этого составлялся подробный протокол и церковный двор выносил своё решение.

Когда гражданские власти во Франции решили покончить с омерзительным обычаем, они натолкнулись на отчаянное сопротивление: все епископы объединились для защиты того, что называлось "священной прерогативой святой матери церкви". Преодолеть их сопротивление стоило невероятных усилий. Видимо, непристойная процедура доставляла большое удовольствие этому грязному отродью.

ПРИКЛЮЧЕНИЯ ЯСНОВИДЯЩЕЙ.

Климент X

После смерти Климента девятого кардиналам понадобилось несколько месяцев, чтобы выбрать нового папу. Наконец они решили отдать предпочтение восьмидесятилетнему старцу, принявшему имя Климента десятого.

И этот первосвященник, подобно своему предшественнику, отличался непреодолимой склонностью к спиртным напиткам. Вино показалось ему пресным, и он стаканами потреблял более крепкие напитки. Родственников мужского пола у него не было, но, не желая нарушать священные традиции непотизма, он узаконил в качестве племянника Антонио Паулуцци, зятя одной из своих племянниц. Возведя его в сан кардинала, он осыпал чинами и дарами всех членов своей новой семьи. На Антонио папа возложил функции премьер-министра, или кардинала-падроне, с годовым окладом в сто тысяч экю. С чисто юношеским задором святой отец в течение нескольких дней обогатил всех Паулуцци и их родственников; папская щедрость заставила совсем незнакомых людей неожиданно вспомнить, что они состоят в родстве с папой. Родственники плодились, как черви после дождя.

Одарив таким образом всех своих новоявленных родственников, святой отец решил, что подобно господу богу, завершившему свой шестидневный труд, он получил право заслуженно почить на лаврах.

Управление церковью папа доверил премьер-министру, а сам предался необузданному пьянству. Злоупотребление алкоголем сделало его почти кретином.

Между тем религиозные секты размножались и ссорились между собой по любому поводу. Достаточно было какому-нибудь мошеннику или полоумному объявить, что его наставляет господь, как тут же его окружала целая свора одержимых. Так возникали секты, из которых лишь очень немногие оставили в истории заметный след. Одна из таких групп была основана Антуанеттой, уроженкой Лилля. В раннем детстве Антуанетту возненавидела мать и поместила её на чердаке, где она и провела несколько лет в полном одиночестве, не видя ни одного человеческого существа, кроме особы, приносившей ей каждое утро пищу и никогда не заговаривавшей с узницей. На воображение бедной девушки сильно повлияли несколько книг мистического содержания, случайно оказавшихся на чердаке, и в конце концов её религиозное помешательство достигло такой степени, что появились видения и ей стало казаться, будто сам бог посещает её. Она уже собиралась бежать в монастырь, как вдруг Христос явился к ней и сказал, что "монахи и монахини так же отвратительны, как и священники, гнусность их требует возмездия. Придёт время, когда это бесовское отродье сдохнет, само себя сожрав". Тогда Антуанетта решила остаться в своей тюрьме.

Родители, тяготившиеся дочерью, решили выдать её замуж. Так как они были довольно состоятельны, то женихов хватало. Молодая ясновидящая питала к замужеству такое отвращение, что предпочла сбежать из дому, хотя не имела почти никаких средств.

На пути ей встретился отряд солдат. Несмотря на платье отшельника, её стройная фигура, тонкие черты лица и смущение возбудили подозрение. Начальник отряда поспешил его тут же рассеять, приказав раздеть молодого монаха.

Бедная Антуанетта, которая спасалась от одного мужчины, несмотря на все мольбы и слезы, была изнасилована целым отрядом. Если верить её биографу, ни один солдат не пощадил девушки, а ведь в отряде было четыреста человек! Обыкновенная женщина умерла бы от подобного эксперимента, но ведь Антуанетта была святой, которой господь даровал особую милость. Не успел отряд удалиться, как она проворно вскочила и продолжала дальнейший путь, будто ничего особенного и не произошло. Ее биограф утверждает даже, что она не потеряла девственности!

Затем Антуанетта попала к священнику соседней деревни, который поместил её в монастырь. Соблюдая примерное благочестие, Антуанетта не отказалась от своих мистических идей и даже завербовала среди монахинь нескольких единомышленниц, впадавших, подобно ей, в религиозный экстаз.

Духовниками в этом монастыре были отцы-иезуиты. Возмутившись их непристойным поведением, она решила бежать из монастыря и увести с собой нескольких монахинь, которых она подчинила своему влиянию. Ее выдали, и она была изгнана. Продолжая свой путь в одиночестве, она нашла приют у другого кюре. Он её хорошо принял и устроил у себя. Антуанетта уже начала думать, что Иисус, посетивший её на чердаке, оклеветал служителей религии, назвав их мерзким бесовским отродьем.

Однако, священник, приютивший красивую молодую девушку, захотел вознаградить себя за своё гостеприимство и попытался ночью проникнуть к Антуанетте. Несчастная отчаянно сопротивлялась и смогла убежать от любвеобильного священника.

После всех перенесённых испытаний Антуанетта вернулась в семью. Вскоре умерла её мать, затем отец, и Антуанетта стала обладательницей приличного состояния. Она облачилась в платье ордена святого Августина и стала ухаживать за больными в монастырской больнице. Монастырская жизнь усилила её истерию, к ней вернулись её видения и галлюцинации. Религиозное помешательство очень заразительно, и скоро все монахини в больнице стали походить на одержимых. Даже сквозь толстые стены были слышны их крики и завывания. Слухи о том, что Антуанетта - ведьма, одержимая дьяволом и околдовавшая других монахинь святой обители, не замедлили распространиться по городу.

Антуанетта была вынуждена покинуть Лилль, где её жизнь подвергалась опасности.

После отъезда из родного города её мозг несколько успокоился. Видения, правда, не исчезли, но приняли другой характер - они стали райскими. "Господь, - пишет она в своих мемуарах, - удостоил наконец меня вечной с ним связи и приказал мне пожелать ребенка, что я и сделала. Я немедленно почувствовала, что небесный пастырь заключил меня в свои объятия и покрыл поцелуями. Затем я потеряла сознание, опьяненная неизъяснимым блаженством... Девственность моя исчезла, и я забеременела. Девять месяцев спустя я родила не без телесных страданий, что повторялось каждый раз, как я производила на свет дитя".

Антуанетта находилась в Амстердаме, когда бог удостоил её первым ребенком. Нам бы хотелось выразить свои сомнения по поводу божественного происхождения той персоны, от которой родился сын Антуанетты. Но рассказы этой набожной истерички дословно подтверждает благочестивый отец Борд. Можно ли сомневаться в правильности этого свидетельства? Конечно, нет! Надо полагать, что Борд отлично знал Антуанетту и был больше чем кто-либо осведомлён о том, как фабриковались её дети. Их было немало, и, само собой разумеется, они появлялись на свет в результате непорочного зачатия. За это может поручиться сам отец Борд, не покидавший Антуанетту ни на один день! Он сопровождал её во всех её странствиях, был её последователем, а она его супругой - целомудренной супругой, конечно. Даже ночью он не разлучался с ней, разделял с ней ложе, соблюдая при этом целомудрие и всегда присутствуя, таким образом, при всех проявлениях божественной благодати.

В больших дозах мистицизм приводит к безумию, в малых - к одичанию.

ВО СЛАВУ ГОСПОДА!

Иннокентий XI

После шестилетнего правления, в течение которого фактически церковью руководил Антонио Паулуцци, Климент десятый скончался. Папу-пьянчугу сменил Иннокентий одиннадцатый - жестокий, кровавый папа, проливший во славу господа целые реки крови. Можно было лишь пожалеть о предыдущем: лучше иметь наставником распутного старца, чем дикого зверя.

С помощью интриг, опираясь на иезуитов, папа организовал в Англии заговор с целью восстановления католицизма в качестве государственной религии.

В Англии в это время занимал трон опрокинутый Кромвелем Карл второй. Поставив перед собой задачу реставрировать абсолютизм, он совершенно хладнокровно оценивал перспективу всеобщего избиения пресвитериан и сторонников конституционного правительства. План монарха состоял в том, чтобы использовать католиков для ниспровержения парламента, а потом стать на сторону пресвитериан, против католиков.

Карл второй не подозревал, что имеет дело с более сильными и коварными людьми, чем он сам. Агенты Рима, разгадав его намерения, делали только вид, что подчиняются королевской воле. На самом же деле они собирались его убить, а корону передать его брату - Якову, герцогу Йоркскому.

Всё было готово, когда один из конспираторов провалил заговор, поведав лондонскому мировому судье, что наместник Христа собирается с корнем вырвать ересь, распространившуюся в Английском королевстве, и, поручив иезуитам восстановить папскую власть, дал им полную свободу пользоваться любыми средствами.

Было уже организовано католическое правительство, фактическим главой которого должен был стать папский легат. Главные государственные должности поделены между фанатичными сторонниками римской церкви.

Герцогу Йоркскому отводилась роль коронованной марионетки в руках Иннокентия одиннадцатого и иезуитов.

Короля тайный трибунал иезуитов приговорил к смерти.

Духовник Людовика четырнадцатого, отец Лашез, предложил личному врачу королевы десять тысяч фунтов за отравление её мужа. Совестливый врач отказывался обмануть доверие своего монарха, если благочестивый отец не прибавит ещё пяти тысяч фунтов. Отец Лашез немедленно согласился.

Все эти детали открыл судье один раскаявшийся заговорщик. Он добавил, что на тот случай, если врач не выполнит своего обещания, иезуиты подкупили ещё четырёх убийц, которые должны заколоть Карла второго, когда он появится в парламенте. Этот способ оправдал себя с Генрихом четвёртым и казался вполне подходящим. Если бы и это отлично подготовленное покушение провалилось, в распоряжении иезуитов были ещё два агента, которым предстояло бы стрелять в короля.

Заговорщик поведал также, что иезуиты, развлекаясь, бились об заклад по поводу сроков гибели Карла второго. Одни утверждали, что он умрёт до рождественских праздников, другие считали, что убийство произойдёт позднее.

Рвение судьи, который вёл следствие, привело к раскрытию страшных замыслов католиков.

Была обнаружена секретная переписка королевы с герцогом Йоркским, лордов-католиков - с папским нунцием и духовником Людовика четырнадцатого. Эти письма компрометировали столь высоких особ, что неподкупный судья не мог не поплатиться жизнью за свои разоблачения.

Однажды утром его нашли заколотым собственной шпагой. Иезуиты инсценировали самоубийство, объявив, что несчастный судья, оклеветав министров святой католической церкви, совершил над собой суд, терзаясь угрызениями совести. Между тем багрово-красный след на шее свидетельствовал, что смерть произошла от удушения. Шпага проткнула тело, когда судьи уже не было в живых. Ясно было, что преступление совершено по наущению королевского двора и иезуитов.

Вскоре догадка подтвердилась: среди допрошенных католиков нашёлся недовольный, который выдал виновных. Его свидетельство имело тем больший вес, что он сам был замешан в деле.

Так как взбудораженное общественное мнение необходимо было во что бы то ни стало успокоить, Карл второй пожертвовал несколькими иезуитами, второстепенными участниками преступления. Они предстали перед судом, были приговорены к смертной казни и повешены.

Тем не менее католики одерживали победы. Они захватили многие приходы, всячески притесняли протестантов, превратились в настоящих хозяев Англии, верных сподвижников своего жестокого и развратного повелителя.

Яков второй, провозглашённый после смерти Карла второго королём, полностью оправдал надежды католиков. Исповедуя самым прилежным образом римскую религию, он стал преследовать пресвитериан с варварством, перед которым меркли жестокости его предшественника. Чтобы засвидетельствовать папе покорность Англии, Шотландии и Ирландии, Яков направил к нему специального посла. Иннокентий XI вновь заполучил - правда, ненадолго - три страны, объединённые под одним скипетром. Он надеялся, что протестантство, истреблявшееся с такой яростью, уже не произрастёт на этой земле. Победа не только льстила папскому самолюбию, но и приносила значительные доходы. И папа был в восторге. Римская религия, казалось, завоевала прочные позиции в Англии. Страну наводнили священники и монахи. Наглые и дерзкие, они являлись повсюду, словно вступали во владение побеждённой страной. В сущности, так оно и было. Но в конце концов чаша терпения переполнилась, и все некатолические партии объединились против общего врага.

Якова второго изгнали из Английского королевства, а вместе с ним и алчную орду духовных лиц разных званий. Корону передали герцогу Оранскому, ставшему королём Вильгельмом третьем. Папская победа в Англии оказалась мимолётной.

Правда, его утешала Франция, где Людовик четырнадцатый заботливо оберегал католицизм, истребляя гугенотов.

Преследования вылились в массовые избиения, которые по своей жестокости превосходили Варфоломеевскую ночь. Драгуны, отправленные для усмирения еретиков, действовали под руководством миссионеров, ибо католические бандиты заботились о душах своих жертв. Для того чтобы вырвать у гугенотов отречение, применялись самые ужасные пытки.

Наёмники и монахи носились по городам и сёлам, врывались в дома протестантов, грабя имущество, насилуя женщин и девушек. Излюбленным развлечением было сжигание людей, облитых кипящим маслом.

Следуя настояниям своего духовника, Людовик четырнадцатый вознамерился окончательно истребить протестантскую религию и отменил Нантский эдикт, что имело для Франции губительные последствия. Дело в том, что с главными отраслями производства были связаны преимущественно гугеноты. Они эмигрировали целыми толпами, перенося за границу свои предприятия и капиталы. Из-за идиотизма набожного короля Франция обнищала.

Более восьмисот тысяч гугенотов эмигрировали и увезли за границу свои ценности. Были изъяты из торговли значительные капиталы, и земли королевства оставались необработанными.

Конечно, папа обратился к Людовику четырнадцатому с горячими поздравлениями, убеждая его и дальше идти по той же стезе. Тогда король распространил своё религиозное рвение на соседние страны. Он предложил савойскому герцогу помочь истребить мирное, трудолюбивое население, виновное лишь в том, что оно не подчинилось папству.

Соединившись с пьемонтскими отрядами, драгуны Людовика четырнадцатого вырезали в горах более двадцати тысяч гугенотов.

Жестокости французского короля снискали ему признательность и благосклонность Иннокентия одиннадцатого. Однако, вскоре им суждено было рассориться. Папа захотел уничтожить привилегии, которыми пользовались в Риме иностранные послы. Большинство государей приняло декрет первосвященника, спесивый же Людовик усмотрел в этом ущемление своего достоинства и потребовал для своих представителей сохранения прежних привилегий.

Когда святой отец отказался, король отправил в Рим отряд в восемьсот человек, приказав занять посольский дворец и силой защищать прежние привилегии. Кроме того, король созвал совет для суда над Иннокентием одиннадцатым.

Но папа вскоре скончался. Он истребил достаточно еретиков, чтобы обеспечить себе тепленькое местечко рядом с известнейшими убийцами, составляющими окружение господа бога.

ПЬЯНСТВО, ВЕРОЛОМСТВО, МОШЕННИЧЕСТВО.

Александр VIII

Узнав о смерти Иннокентия одиннадцатого, Людовик четырнадцатый поторопился отправить своему посланнику в Риме распоряжение о раздаче внушительных сумм членам коллегии кардиналов, для того чтобы они выбрали угодного ему папу. Средство было самое верное. По указанию французского посла большинство голосов было подано за Александра восьмого.

Новый папа великолепно сочетал в себе оба наиболее характерных порока Климента девятого и Климента десятого - он был обжорой и пьяницей. После обильных ужинов его святейшество проводил ночи в попойках, распевая куплеты, которые обычно сочинял сам.

Его незаконный сын и фаворит был возведён в сан кардинала, а к тому же святой отец назначил его суперинтендантом по делам церкви, великим канцлером и авиньонским легатом, обеспечив также богатыми приходами, общий доход которых составлял не менее пятидесяти тысяч экю в год. Папа проявил щедрость и в отношении других членов своей семьи, распределив между ними самые высокие и прибыльные посты.

Иннокентий одиннадцатый оставил казну в блестящем финансовом состоянии: ведь изничтожение еретиков требовало гораздо меньших средств, чем оргии, игры и любовницы. Его преемник быстро опустошил апостольские сундуки. В течение трёх недель исключительная забота о племянниках и племянницах исчерпала казну и обременила святой престол огромными долгами.

Есть, пить и одаривать родственников - это было главным занятием его святейшества в течение всего понтификата.

Иннокентий XII

После его смерти французский король вновь позаботился о том, чтобы был избран преданный ему папа. На этот раз было больше претендентов, и это обошлось гораздо дороже: кардиналам раздали пятнадцать миллионов. В то время, когда подданные Людовика четырнадцатого буквально умирали от голода! Несмотря на внушительность суммы, дебаты длились очень долго, и до последнего момента исход выборов был неясен. После шести месяцев борьбы под именем Иннокентия двенадцатого стал папой ставленник Людовика четырнадцатого. Будучи весьма ловким, он сумел использовать влияние отца Лашеза и добился от него отмены всех эдиктов и ордонансов, противоречивших интересам римской курии.

Иннокентий двенадцатый умер вместе со своим веком - в 1700 году.

Незадолго до смерти он не преминул вспомнить о всемирном отпущении грехов. Юбилей 1700 года дал, как и все предыдущие, великолепный урожай. Золото в огромном количестве потекло из всех христианских стран в хранилища Ватикана. Но самому святому отцу не пришлось воспользоваться плодами этого прибыльного мероприятия.

Через два месяца после его смерти новый папа, Климент одиннадцатый, нашёл апостольские сундуки наполненными до отказа - факт, не часто встречавшийся в анналах истории папства.

ПАШИ ЦЕРКВИ.

Климент XI

Вскоре после восшествия Климента одиннадцатого на апостольский трон Рим постигло страшное бедствие. В результате обильных дождей Тибр вышел из берегов, залил поля и погубил посевы. Начался голод: население дошло до того, что питалось травой.

Смертность была огромной. Эпидемии косили людей тысячами. Ко всем несчастьям прибавилось ещё землетрясение, которое за пятнадцать минут снесло целые улицы и похоронило множество людей под обломками домов.

Ужас и отчаяние воцарились в городе. Измученное голодом и лихорадкой население взывало к святому престолу. Однако, Климент одиннадцатый, как и прежде, садился за стол, вовсе не думая о том, чтобы хоть как-то сократить своё меню.

Римляне негодовали ещё и потому, что знали, какие огромные богатства хранятся в папской казне благодаря недавнему юбилею, и не могли представить, что эти огромные суммы уже истрачены. Тем не менее, папа не раскошелился ни на одно экю для облегчения бедственного положения своего народа. Он ограничился несколькими декретами, которые некоторые историки расценили как весьма мудрые. Не желая оспаривать этой оптимистической оценки, мы всё же думаем, что для людей, умирающих с голоду, самый чудесный декрет не стоит мешка хлеба.

Декреты папы освободили от налогов тех граждан, дома которых были разрушены землетрясением. Милосердный отец временно отказывался отнимать добро у бедняков, не имеющих ни гроша! Он также решил отлучить от церкви тех духовных лиц, которые пьянствуют и предаются оргиям, когда Рим терпит бедствия!

Чтобы по достоинству оценить папскую буллу, мы должны отметить, что духовенство всех степеней, и в особенности кардиналы и епископы, обладало в то время огромными средствами; это были единственные люди, которых не затронуло происшедшее.

Будучи более щедрыми, чем папа, они оказывали части населения помощь, притом довольно своеобразную. Под видом благодеяний они бросали голодным жалкие подачки, по дешёвке покупали самых красивых девушек и женщин Рима. Мерзкие клирики спекулировали на народных бедствиях - каждый из них устраивал себе настоящий гарем. Девушки и даже дети продавали себя за кусок хлеба.

Предложение намного превышало спрос, и несчастные дрожали от страха, как бы их не отвергли. Матери приводили дочерей, мужья - жён, и беда тем, кто имел несчастье оказаться неугодным: церковные изверги ничего не давали даром.

Климент одиннадцатый не счёл нужным прекратить безобразия. Возмущение граждан приняло, однако, такие размеры, что папа стал опасаться восстания: ведь тогда разгневанный народ покарает священников, епископов, кардиналов и, быть может, не пощадит и его самого. И Климент опубликовал буллу, предписывавшую всем представителям римского духовенства вернуть семьям женщин и девушек, которых они содержали в своих дворцах.

Святой отец хотел просто-напросто снять с себя ответственность. Ведь не мог же он не знать, что декреты не изменят создавшегося положения, до тех пор пока не будет устранена причина, ставившая красивых римлянок перед альтернативой - проституция или смерть.

Духовенство стало более осмотрительным и прикинулось покорным. Удалось избежать публичного скандала - именно того и хотел первосвященник.

ЦЕРКОВНЫЕ ПАЯЦЫ.

Утверждая, что у него нет денег для помощи потерпевшим, Климент одиннадцатый, возможно, говорил правду. Подобно большинству своих предшественников, папа тратил огромные суммы на своих родственников, а к тому же и не ограничивал себя в удовольствиях.

И всё же кажется в высшей степени странным, что неисчислимые богатства, скопившиеся в подвалах Ватикана в результате всемирного юбилея, могли быть мгновенно растрачены. Климент одиннадцатый, хотя и не отличался особым целомудрием, всё же не принадлежал к тем, кто разоряется из-за женщин.

В то, что апостольская казна быстро опустела, заставляет верить одно обстоятельство: по свидетельству авторитетных историков, кардиналы потребовали во время выборов огромные суммы за свои голоса, не преминув воспользоваться благоприятной ситуацией. И в конце концов они разделили между собой щедрые дары благочестивых христиан. Поэтому вполне вероятно, что на следующий день после своего избрания Климент одиннадцатый располагал весьма скромными средствами, как будто юбилейного праздника вовсе и не было.

Поведение кардиналов подтверждает наше предположение. В то время как любой жизненно необходимый продукт даже для людей среднего достатка являлся недосягаемым предметом роскоши, кардиналы не отказывали себе ни в чём. Если бы населению раздали те деньги, которые тратились на оргии, всем хватило бы хлеба. Взятки тоже увеличивали доходы кардиналов. Впрочем, вполне возможно, что они вели бы более умеренный образ жизни, если бы не подвернулся новый, экстраординарный источник обогащения.

Совершенно достоверен тот факт, что не прошло и шести лет с восшествия на престол Климента одиннадцатого, как из-за отсутствия денег он вынужден был объявить новый юбилей, давший столь же великолепные результаты. Человеческая глупость столь же неисповедима, как и пути господни!

При избрании папы кардиналы обычно преследовали две цели: подороже продать свои голоса и выбрать самого престарелого, больного и дряхлого кандидата, что давало возможность в скором времени возобновить ту же процедуру, сулившую большинству из них новые прибыли, а некоторым и надежду на приобретение тиары.

Клименту одиннадцатому было всего лишь пятьдесят лет, но члены конклава, видимо, сделали для него исключение, поскольку он решился опустошить для них апостольскую казну.

* * *

читать далее...